Как попадают в Камбоджу (всяко-разные впечатления)
Не знаю, как открывают для себя Камбоджу другие люди, а на мое решение увидеть эту страну повлияли три фильма: Амели, Люди в черном, Апокалипсис.
«Амели» — там садовый гном, оторвавшись от корней, путешествует по миру и присылает отцу героини фотографии. На одном снимке гном запечатлен на фоне фантастического по красоте храма. «Ангкор, Камбоджа», — констатирует потрясенный папашка. «Я обязательно увижу Ангкор»,- констатировала тогда я.
«Люди в черном», — там герои приходят в видеосалон, а девушка, работающая подругой хозяина, мечтает о поездке в Камбоджу, чтобы «Съесть лобстера за доллар». «Я обязательно попробую в Камбодже лобстера за доллар»,- размечталась тогда я.
«Апокалипсис» Копполы — там герои плывут по Меконгу , и все ужасы происходят на фоне необыкновенной природы, а красавец-садист Марлон Брандо творит свои бесчинства на подступах а Ангкор Вату. «Я обязательно увижу эти ступени своими глазами»,- решила тогда я.
Вот, собственно, и все. Потом мы купили билеты, сели в самолет и поехали смотреть Камбоджу.
Про диких обезьян Вообще-то фауну я люблю. Всевозможные зверьки вызывают у меня чувство умиления и мысли: «Ути-пути!».
За одним только исключением, имя которому — яванские макаки.
Редкого вероломства существа, они всегда укусят руку дающего, плюнут в неё и, по возможности, нагадят. Встреча с волосатыми подданными Ханумана не сулит вам ничего хорошего. Это я как свидетель и очевидец утверждаю.
С подругой Натальей, разомлев от жары и теплого моря, мы гуляли по берегу Сиамского залива, фотографировали достопримечательности. Тут из джунглей на тропинку вышла обезьянка. Одна лапа у неё отсутствовала, а мордочка была очень жалестная. Мы, конечно, запричитали-заохали, стали шарить по карманам в поисках чего-нибудь вкусненького. Обезьянка легла на землю и стала кататься, прямо как котенок.
-Ой, смотри! Ещё одна обезьянка! — сказала я. — И ещё…
-…и ещё…- уже без восторга добавила Наташа.
В джунглях, как солдаты в засаде, пряталось с пяток хануманов. Они бесшумно стали выходить на тропу и брать нас в кольцо. Мне стало не по себе, особенно, когда парочка обезьян легла на землю и поползла в нашу сторону. Вьетконговцы! Только маленьких автоматиков не хватало!
- Бежим!,- сказала я Наталье..
-Ты что? Они в спину вцепятся. Смотри, их командир вылез.
Из джунглей, не торопясь, какой-то развязной походкой, действительно вышел макак. На голове у него был панковский ирокез, а под хвостом здоровенные яйца. Макак присел на хвост, скорчил угрожающую гримасу, затем попер на нас, задирая верхнюю губу и обнажая желтые кариозные клыки. Я вдруг вспомнила, что СПИД принесли людям обезьяны, и завизжала так, как визжала в 10 лет, когда в меня целился гайкой из рогатки семиклассник Пименов. «Вьетконговцы» одновременно, как по команде, закрыли уши лапами и стали похожи на обезьянок-статуэток. А мы с Натальей что есть сил рванули «долой из этих мест», крутя полотенцем над головой наподобие давидовой пращи.
В это время компания молодых кхмеров ехала на пляж. Каково же было их удивление, когда из джунглей выскочили две ББЖ (Большие Белые Женщины), и, теряя тапки, кинулись наперерез машине с воплями: «Манки! Манки!». Сначала кхмеры никак не могли взять в толк, чем нас так напугали монахи — «монки», потом любезно предложили подвезти. Я сразу прыгнула в машину, благоразумная Наталья секунду посомневалась: «Не боишься к незнакомым мужикам в машину?» — «Знаешь, обезьян я боюсь еще больше»…
Когда мы проезжали мимо блокпоста макак-вьетконговцев, твари долго еще провожали нас немигающим взглядом своих желтых глаз…
…Вот с тех пор я к обезьянам несколько подозрительно отношусь.